Роман "СЕДОЙ".
Глава N8. Счастье.

Октябрь 39. 12 лет.

Катится, катится по огромной стране «двуосный товарный вагон». Позвякивают внутри вагона железяки в ящиках, а на ящиках – улыбаются три побегушника и я. Летят дни и ночи, то – в грохоте товарного вагона, то – в настороженной тишине стоянок на запасных путях, когда, разговаривая шопотом, привычно прислушиваемся к хрустким шагам по путейской щебёнке.

А в окошечкахвагона, как кадры сумбурного кино, мелькают картинки из жизни одной шестой планеты, населённой испуганно затурканными и униженно покорными властям жителями. Не спроста эта страна, единственная в мире, имеет название только из согласных букв: СССР! Согласные, зло и тихо шипящие, идут под конвоем зло рычащей, хотя тоже согласной.

Совершив несколько зигзагов в паутине железных дорог, наш вагон достигает границы Украины. Разложив схему железных дорог, Седой и Тарас планируют: где безопаснее покинуть наш гостеприимный вагон, чтобы минуя столичный Киев, плотно нафаршированный милицией, добраться, до села Ерки, на левом берегу тихой, местами заболоченной речки Гнилой Тикич, где на одиноком хуторке живёт со своей семьёй младшая сестра Тараса -- Мария Пилипенко. Там, вдали от посторонних глаз, можно без спешки приобрести в ближайших городах: Умани, или Черкассах, -- паспорта, чтобы продолжать путь к Западной Украине.

-- Шо зажурывся, Санько? – обнимает меня Тарас. Прижавшись к нему, я блаженствую, ощущая тепло его ласковых ладоней.

-- Жаль, -- говорю, -- приедемскоро. А я бы так ехал и ехал… всю бы жизнь ехал в этом вагоне и ничего мне больше не надо! Наверное, это – счастье?

Слово «счастье» обронил я не предполагая, что станет оно поводом для разговора.

-- Щастлив не тот, хто гроши мает, а тот, кому их хватает, -- откликается Тарас кубанской поговорочкой. И Вася, тут как тут, – демонстрирует эрудицию:

-- Счастье, -- это хорошее здоровье при плохой памяти!

-- Счастье – это возможность удовлетворять желания, пока хочется, -- я тоже включаюсь в дискуссию и комментирую своё изречение: -- мой кореш по кликухе Хорёк, говорил перед сном: «ЗамечТательно, когда можно чесать то, что чешется тогда, когда чешется!» Койки наши стояли вплотную, вошки были единокровные и счастье – чесать друг другу спины, -- было у нас одно на двоих.

-- Счастье?… -- переспрашивает Седой, потирая переносицу, -- гм… это не деньги, не здоровье, не результат обстоятельств. Счастье не зависит от внешних условий, а зависит от внутреннего состояния человека, от его мировоззрения. Счастье – это постоянное ощущение радости. По моим наблюдениям, самый счастливый из нас – это Санёк, -- он и во сне улыбается!

-- Смех без причины – признак дурачины… -- подначивает Вася.

-- Тундра ты! – Сержусь я. -- А смех продлевает жизнь!!...

-- Но в России -- только тому продлевает, кто, хихикнув, ноги унести успевает! – это Седой мои слова дополняет.

-- Если смех продлевает жизнь, то Саньку ожидает бессмертие: ржет он весь день, как конь Будённого, а во сне дохихикивает ехидно! --комментирует Вася.

-- Радостный смех, -- это только признак счастья, -- продолжает Седой, -- А корни счастья глубже, -- они не в душе, а в духе! Живёт на свете множество людей, которым счастье недоступно по их духовному убожеству. Например, -- старухе из сказки «О рыбаке и рыбке». А основной источник несчастья, – это поиск счастья. Не понимая, что такое счастье, многие с неистовой страстью гонятся за ним, с ревнивой злобой сметая и растаптывая всё и всех на своём пути… а потом узнают, что всю жизнь гнались за счастьем не в ту сторону! Счастье – понятие векторное и в погоне за счастьем главное – не скорость, а направление! «Вот в чём вопрос», сказал несчастный принц датский, так и не узнавший счастье из-за скверного характера, что неизбежно «при воспитании вне рабочего коллектива».

Шекспир не понимал, что по-дамски истеричному и капризному Гамлету надо одно: получить хорошее воспитание на зоне. Там он бы либо дуба дал, либо человеком стал. Понятие «счастье» исследовал Демокрит, -- учитель Эпикура. Это был удивительный человек, который напрямую общался с Духом Божиим. Результатом исследования Демокрита стал «Трактат о счастье» в котором содержались рецепты счастья для человечества и личности . Увы, эта книга сгорела в начале нашей эры вместе с Александрийской библиотекой. Там же погибли творения учеников Демокрита. И о рецепте счастья можно только догадываться из упоминаний о трудах Демокрита более поздних философов.

Один из моих парижских знакомых, математик, которого заинтересовала теория счастья, считал, что нашел путь, по которому шел Демокрит. Результат исследований мой друг облек в математическую «Формулу счастья». Я запомнил из этой формулы, что счастье – это вариационная функция, равная первой производной по времени от разности сумм возможностей и желаний, преобразованных с помощью векторных коэффициентов в эмоциональные величины.

Каждому, желающему быть счастливым, надо наработать эти коэффициенты делами: трудом, познанием наук и искусств, самовоспитанием. Тогда, по этой формуле, понятие счастья, перемещается из мистической философии в реальность, а из субъективно качественной области в объективно количественную! Я не обратил внимание на методику вычисления модуля счастья. Ведь, величина -- не главное. Главное то, что мир создан так, что подонок и сволочь не будут счастливы.

Счастье невозможно заполучить так просто, как богатство: украсть, купить, наследовать, получить в подарок. Счастье можно только! – заработать, заслужить. Каждому человеку, от рождения вручается счастье, но для того, чтобы его реализовать, нужно дух свой подготовить к восприятию счастья, а душу – для контакта с духом. На вопрос фарисеев: где Царство Божие? – то есть, счастье человеческое, о котором проповедовал Иисус Христос, --Спаситель ответил:

«Царство Божие внутрь вас есть!» (Лк.17:21).

Негодяю ни на этом, ни на том свете счастье не светит, так как каждый «всё своёнесёт с собой!» А если нет у него за душой ничего, кроме богатства!?... а с богатством туда не пускают! -- то будет негодяй и на том свете несчастным: развлекать его некому, а чесать нечего! Нельзя заполучить счастье извне, ибо спрятано счастье внутри человека! Каждый может получить счастье только от себя! Счастье скрыто в нашем интеллекте! И сказал Эпикур: «Чтобы стать счастливым, надо стать разумным!» Когда-нибудь наука о счастье станет важнее науки о здоровье и дети, будут изучать её в школе. Ведь, счастье – это и есть здоровье! Не тела, не души, а здоровье духа! А это – важнее всего!! Потому что здоровье тела зависит от здоровья духа…

Тут я подумал, что и в будущем школьники будут сбегать с занудливых уроков по счастью, чтобы попытать счастья в «чике» за сараями. И улыбаясь, спрашиваю Седого:

-- А Козьма Прутков что говорил про счастье?

-- О! Не хуже Демокрита! Главное – короче: «Хочешь быть счастливым? – будь им!» В этих словах, краткая вульгаризация учения Демокрита! Да, невежественные люди считают, что счастье – в удовольствиях, а удовольствия – в удовлетворении желаний. Но любое удовольствие надоедает до тошноты. Если долго чесаться – чесать станет нечего – чесалка счешется! Только одно удовольствие – радость познания, -- становится тем больше, чем больше его удовлетворяешь! И нет конца этому счастью, потому, что познавая себя и природу, мы познаём Бога.

«Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество от создания мира через рассматривание творений видимы» (Рим.1:20).

А познавая Бога, приближаясь разумом к Нему, мы познаём и себя, ибо

«соединяющийся с Господом есть один дух с Господом» (1Кор.6:17).

Познавая себя, мы познаём Бога, а познавая Бога, мы познаём себя. Так запрограммировал Бог человека. А познание Бога, как и познание себя, «через рассматривание творений», границ не имеет. Значит, счастье в познании безгранично! Не лишне вспомнить Эпикура – ученика Демокрита.

Малограмотные люди считают Эпикура пропагандистом плотских удовольствий. А он – пропагандировал радость духовную. Это он сказал, что

«за большинством из наслаждений следуют неприятности: за развратом, обжорством и пьянством – болезни, страдания и пресыщение, за властью – злоба, ненависть окружающих, страх за жизнь и жизнь без любви, полная страха и ненависти… и только одна радость познания – единственное наслаждение, которое не ведёт ни к преступлению, ни к пресыщению!»

-- читает Седой по памяти и добавляет от себя: -- Знанием не пресытишься, потому что, чем больше знаешь, тем больше возникает вопросов и, как сказал Козьма Прутков: -- «Век живи, век учись и ты, подобно греческому мудрецу, будешь иметь право сказать, что ничего не знаешь!». Это Козьма намекнул на Сократа, сказавшего ученикам: «Я знаю только то, что ничего не знаю!»

-- Ну и что? – Возражаю я в защиту Козьмы, -- я тоже, -- как Сократ, -- ничего не знаю! Но верю Эпикуру, что познание – наслаждение! И мне б не в падлу понаслаждаться!

-- Учиться бы тебе, Сашок… -- вздыхает Седой.

-- А в школе Эпикура учат?

-- Едва ли…

-- А Козьму Пруткова?

-- Увы! Козьмы Пруткова нет даже в университетских программах! – улыбается Седой.

-- На фига учиться там, где учат не тому, что нужно! – заявляю я. – Я у тебя, Седой,хочу «учиться, учиться и учиться», чтобы всему, что ты знаешь, научиться!

-- Не надо всему учиться. Всё знают только дураки. Мудр не тот, кто знает много, а тот, кто знает нужное. Древние греки понимали: самая трудная наука – не учиться тому, что не нужно! А эту науку я так и не постиг… -- вздыхает Седой.

Тарас меня обнимает. Я, прижимаясь к большому, тёплому, ласковому Тарасу, улыбаюсь и думаю, что это и есть счастье: быть вместе с добрыми и надёжными друзьями, такими как Седой, Тарас, Вася… Разве можно придумать блаженство больше этого? Тут уж обойдусь я и без учения Демокрита. А Граф считал, что

«Только тот, кто был беспредельно несчастлив, способен испытать беспредельное блаженство!»

А счастье, как говорил Седой, это уметь чувствовать счастье, пока оно с тобой! Чувствую я счастье! Купаюсь в нём!! Но, по мере приближения конца нашего безмятежного путешествия в запломбированном товарном вагоне, всё чаще появляется в моей душе холодный комочек тревоги от мысли о том, что ждёт нас впереди, когда покинем мы этот безопасный вагон и окунёмся в гущу вокзальных сутолок, наполненных ментами, сексотами, стукачами… Как говоривал Граф:

«такова жизнь: впереди всегда ждёт неведомое…»

Ништяк, протыримся! Как говорит Седой: у мужчины всё впереди, кроме задницы!

Конец главы 8.